| |
На дне большого колодца,
под плачущей луной
я память облекаю в буквы.
Антон был там уже давно. Записан каждый день и все их помню. Довольно темно, иногда прохладно и изредко тепло, но зато ночью отчетливо видны звезды. На палочке нанизано три скорпиона, они сюда падают, а выбраться не могут. Скорпионы еще неоторое время двигаются, шевелятся и кажется будто палка оживает о они колышутся как веточки на ветру. Так точно не ужалят.
Ночью, когда слышен только шум тишины, я ложусь по центру и смотрю на звезды. Нахожу созвездия и стараюсь телом, руками и ногами повторить их рисунок. И порою мне кажется, что это не я повторяю их форму, а они есть проекция меня и повторяют за мной изменяя свои контуры и очертанья. Эти явления запишут в книги, я буду их читать и слушать многие рассказы, как вдруг тогда, давным давно созвездья двигались и изменяли тел расположенье. Я слушал и молчал не говоря причин небесных тех явленье.
Наконец я его дождался. Послышался шорох, шаги украдкой, шепот, слезы. Он думал, что один, но я был рядом, стоял как тень скалы, не сразу был им видим.
Не спрашивал, а подошел и сел поближе, чтоб выслушать рассказ.
Тонкие, изящные пальцы, тоска, обида и покидающая жизнь надежда.
- «Ты знаешь, я маму любил всегда». Сказал тихо, с почти неуловимым надрывом. И потом долго молчал.
Но после заговорил и рассказал все. Так быстро, не громко, но очень отчетливо. Я старался все запомнить и ничего не забыть. Удивляющую жизнь большой и несчастной семьи. Говорил всю ночь.
- «Прадед любил моего деда, а уже дедушка любил бабушку и дядю. Но бабушка любила моего папу, а папа любил маму». Такое сплетение, что не сразу и разберешь. Но если знать, то все понятно.
Такая странная, неразделенная любовь мужчин.
Немного помолчав, он тихо и уверенно продолжил: «Но больше всего папа любил меня».
Я уловил его глаза, там отражались солнце и луна одновременно, как будто жили там всегда.
Ночь подходила к завершению, послышались шаги, голоса, все пришло в движение, серебро прекратило разговоры. Последние просьбы, и жизнь до и после.
Начинало светать, но здесь всеравно был полумрак.
Все стихло.
Эту историю нужно обязательно записать. И начну я ее так: «И вспомнил Бог о Рахэль и отверз утробу ее. Она зачала и родила сына и нарекла ему имя: Йосеф…»
AZ07012023
- |
----главная